КОНЕК-ГОРБУНОК (Подражая П. Ершову. Казахстанская версия)

За горами, за лесами,

 За широкими морями,

 Не на небе – в Есиле

 Жил старик в одном селе.

 У старинушки три сына:

 Старший умный был детина,

 Средний сын и так и сяк,

 Младший вовсе был дурак.

 Братья сеяли пшеницу

 Да возили в град-столицу:

 Хоть столица та была

 Верст в 500 от Есиля.

 Там же мельницей большой

 Дядька управлял родной.

 И янтарную пшеницу

 Быстро делали мукой.

А спустя одну седьмицу

Вывозили за границу.

Деньги счетом принимали,

Часть их там же и спускали

В ресторанных кутежах

Или в ханских шатырах.

И с полупустой сумой

Возвращалися домой.

В долгом времени аль вскоре

Приключилося им горе:

Огроменный урожай –

Да таких не видел край!

Надо б радоваться счастью,

Только вот она – напасть-то,

Некуда возить пшеницу –

С урожаем заграница.

Не нужна ей и мука –

В общем, полная хана.

Нет и на зерно цены

Да амбары все полны.

Ходит наш старик в печали –

Думу думал, как да что...

И решил в полях оставить

На зиму хранить зерно.

Смысл везти на элеватор –

Под завязку все полно.

Только снова незадача –

Будто бедам всем впридачу –

Кто-то в поле стал ходить

И бурты те ворошить.

Мужички такой печали

Отродяся не видали;

Стали думать да гадать –

Как бы вора обуздать.

Наконец себе смекнули,

Чтоб стоять на карауле,

Хлеб ночами поберечь,

Злого вора подстеречь.

Вот, как стало лишь смеркаться,

Начал старший брат сбираться:

Вилы взял, поймал кураж –

И отправился в гараж.

Там принял на грудь чуть-чуть,

Вспомнил всех святых –

И в путь.

Ночь ненастная настала,
Хмель сошел, боязнь напала,
И со страхов наш мужик
Закопался под сенник.
Утром кое-как достали,

Отпоили, откачали.

Ну а в поле – посмотри –

Кто-то вновь помял бурты.

Стало сызнова смеркаться;
Средний брат стал собираться:
Взял ружье, фонарь, топор
И отправился в дозор.
Ночь холодная настала,
Дрожь на малого напала,
Зубы начали стучать;
Он и кинулся бежать
И всю ночь ходил дозором
У соседки под забором.

А как утро вновь настало,

Найден был под одеялом. 
Стало в третий раз смеркаться,
Надо младшему сбираться;
Он и усом не ведет,
Пиво с банки только пьет. 
Братья ну ему пенять,
Стали в поле погонять,
Но сколь долго ни кричали,
Только голос потеряли:
Он ни с места. Наконец
Подошел к нему отец,
Говорит ему: «Послушай,
Ты сходи в дозор, Ванюша.
Закачу тебе банкет,

Дам я на день Интернет.

Тут Иван с печи слезает,
Полушубок надевает,
И наушники берет –
Караул держать идет.
Поле все Иван обходит,
Озираючись кругом.

А затем комбайн заводит,

Что стоит на поле том.

Круг большой на нем гоняет.

Звезды на небе считает,

А чтоб был в душе прогресс,

Он включает Джи Пи Эс.

Спать не хочется совсем –

Жжет последний ГСМ. 
Вдруг о полночь конь заржал...
Караульщик наш привстал,
Посмотрел под рукавицу
И увидел – вот те на! –

Конька ростом в три вершка,

На спине с двумя горбами

И с короткими ногами.

Конь гуляет по полям,

Бьет копытцем по буртам.

Заглушил комбайн лихо,

Наземь спрыгнул очень тихо,

Крадучись из-за бурта,

Раз – и прыг на горбунка!

Только все наоборот –

Прыгнул задом наперед.

И рванул конек над степью –

Не догонит шквальный ветер.

Но Иван-дурак не прост –

Крепко держится за хвост.

Горбунок носил-носился,

Но устал, угомонился.

И вконец, совсем измок,

Прямо валится он с ног.

А Иван – преобразился.

«Вот теперь тебя поймал!»

Тут конек вовсю взмолился:

«Пощади меня, Иван,

Я сдаюсь, погорячился,

Обещаю, так и быть,

К зерну больше не ходить.

А взамен ты мне скажи

Все желания твои.

Я исполню их, ты знай,

Только воли не лишай.

– Так, – смекнул Иван, – понятно,

Надо батю поспрошать

Да желанья загадать.

Мож, подключит Интернет

Не на день – на пару лет.

Посижу в агенте с Машей

Вплоть до самой свадьбы нашей.

Он конька ведет домой

И доволен сам собой

– Эй, сурки, чего вы спите?

Брату двери отворите!

Вора злого я поймал,

Кто бурты зерна ровнял.

Братья двери отворили,
Караульщика впустили,
Стали спрашивать его:

«Где тот вор,

Как звать его».

К старику Иван подходит,

Старика за дом заводит,

Указует на конька

Ростом ровно в три вершка:

«Вот, бандит, ловил полночи,

Откупиться вроде хочет».

Осмотрел старик «улов»:

«Ты, Ванюшенька, здоров?

Он на пони не запрыгнет –

Куда ему до буртов?»

«Что за личности упрек? –

Тут обиделся конек –

Я на гору заберуся,

Если в этом будет прок».

Удивился тут старик:

«А и вправду, вот так век,

Смотришь, вроде лошадинка,

Говорит, как человек».

Ладно, коль такая песня,

Старику желать – оно

Вроде как-то и грешно.

А отдашь «желать» Ивану –

Опустеют все карманы.

«Я хочу, чтоб от порога

Шла железная дорога», –

молвил наконец старик.

Тут Иван-дурак притих.

«Зерновозы чтоб по ней,

Как в столице електрички,

Отходили от полей.

А в порту Новороссийском

Чтоб купцы стояли в ряд

И есильскую пшеницу

Разбирали нарасхват.

Хоть люблю я лошадей,

Нужно мне стальных коней –

Тракторов, комбайнов разных

И побольше запчастей.

Саранча чтоб не напала,

Горчаки не завелись,

А мои сынки от счастья

Чтобы не перепились.

Чтоб субсидию давали

В 5 раз больше из казны,

Ну а главное, ребяты,

Чтобы не было войны!»

Тут конек взмолился:

«Старче, просьбы выполнить лечу!

Отпусти меня на волю,

Я на воле жить  хочу».

Старик только улыбнулся –

От конька и следа нет.

Тут Иван-дурак очнулся:

«А мне будет Интернет?..»

Много ль времени аль мало
С этой ночи пробежало, 
Я про это ничего
Не слыхал ни от кого.
Где конек копытом бил,

В том селе народ зажил.

Есть железная дорога,

Свет, вода, земля цветет.

Как свалилось это счастье?

Урожаи – каждый год?

Говорят, что под землею

Нефть ключом оттуда бьет.

А на пашне плодородной

Там теперь нефтепровод.