В России может начаться череда дефолтов, как среди поставщиков, так и продавцов, из-за ажиотажа вокруг квоты на экспорт зерна

Стремительная скорость, с которой выбиралась вторая половина квоты на экспорт зерна из России, вызвала недоумение у ряда экспертов зернового рынка. Они не исключают, что те экспортеры, которые не задекларировали уже погруженное на суда зерно, могут понести серьезные убытки, сообщается на сайте agroinvestor.ru.

По информации Минсельхоза РФ, первая половина квоты была выбрана с 1 по 22 апреля, с 24 апреля квота начала стремительно сокращаться и к середине дня 26 апреля, была исчерпана.

«Реальные отгрузки в рамках квоты с 1 по 26 апреля составили 3,2 млн. тонн, в том числе 2,7 млн. тонн пшеницы. Остальной объем выбранной квоты — это бумаги. Говорить о том, что 3,8 млн. тонн подтверждены зерном в портах или в вагонах — это нереально», — заявил генеральный директор компании «ПроЗерно» Владимир Петриченко, уточнив, что последние 2 млн. тонн были выбраны из квоты за полтора суток.

По его словам, квота «породила ажиотажный режим — за пять дней выбрать такой объем с подтвержденным зерном не способен никто, разве что хороший принтер». «А реальных отправок зерна-то нет», — добавил он.

Как считает Петриченко, такая ситуация породит «волну дефолтов», которая начнется с компаний, которые, как и предусматривает порядок, погрузили зерно, а затем должны были, но не успели оформить квоту, и докатится до сельхозпроизводителей.

«Такие экспортеры уже есть, и они окажутся в очень сложном положении — им придется отказываться как от уже заключенных контрактов на продажу зерна, так и от контрактов на его закупку у производителей, своего рода «дефолт в обе стороны», — сказал он.

Как говорит Петриченко, ограничение экспорта —  это всегда контрпродуктивная мера.

«Если бы не было квоты, экспортеры работали бы в спокойном режиме, экспорт за этот период, на который рассчитана квота, не превысил бы 8-9 млн. тонн, что не нанесло бы никакого ущерба зерновому балансу», — заявил он.

О «необъяснимом взлете» выборки второй половины квоты и будущих проблемах также заявил генеральный директор Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрий Рылько.

«Сегодня участники экспортной цепочки сталкиваются с целым рядом проблем. Некоторые экспортёры уже загрузили суда, но при этом остались без деклараций, так как рассчитывали, что у них есть на это больше времени, чем его оказалось по факту. Другие предприятия получили субсидии на перевозку зерна по железной дороге, но при этом тоже остались без квоты на экспорт», — подтверждает Дмитрий Рылько.

А вот по мнению директора аналитического центра «СовЭкон» Андрея Сизова, «несмотря на то, что экспортная квота на зерно выбрана, на рынке ничего не поменялось: трейдеры будут продолжать закупать зерно в течение мая под новые контракты — те объемы, которые осталось вывезти до конца сезона».

По оценке Сизова, законтрактованное зерно внутри квоты будет вывозиться до начала июня, а цены на зерно до конца сезона, при условии относительно стабильного курса рубля, будут снижаться.

«Квоты на экспорт — пример ручного управления, которое только вредит рынку. Их введение повысило риски всех участников рынка: сельхозпроизводителей, трейдеров, которые сейчас не могут вывезти дополнительные объемы. Безусловно, они нервируют и покупателей российского зерна», — уверен Сизов, резюмируя, что «ведение квот повышает риски новых вмешательств государства в нормальную работу рынка».