О ценах на зерно и их перспективе

«Аграрный сектор» №4 (62).

Традиционно накануне старта нового полевого сезона аграриев интересует, как будет развиваться ценовая ситуация на рынке зерна, ведь от этого будет зависеть и доходность их производства. Мы пообщались с руководителем группы компаний «Северное зерно» и главой комитета аналитики Зернового союза Казахстана Евгением Карабановым и задали ему ряд вопросов.

– Евгений Александрович, начнем с горячего. Правительство отпустило цены на ГСМ, а также вот-вот объявит о повышении ставки НДС для предпринимателей. При этом заместитель Премьер-министра Серик Жумангарин сказал, что НДС для аграриев поднимать не будут. На этом фоне возникает масса разных прогнозов и предположений, как все эти последние новости повлияют на аграрный сектор страны…

– Мне самому интересно, останется ли удешевленка ГСМ для сельхозпроизводителей. Посмотрим, что дальше будет. Главное, чтобы не получилось, как в анекдоте: «Мы жили бедно, а потом нас ограбили».

– Но вернемся к делам нашим аграрным. Осенью прошлого года на конференции Зернового союза Agricom вы порекомендовали фермерам не торопиться продавать зерно. И сказали о высокой вероятности роста цен на него в феврале (см. «Аграрный сектор», № 3 (61)). Насколько сбылся ваш прогноз и как бы вы охарактеризовали ситуацию, сложившуюся на начало февраля?

– Да, в конце сентября на конференции мы говорили о том, что на тот момент цена на зерно находилась в нижней точке и оживление на рынке начнется ближе к февралю. Так и произошло. Еще мы прогнозировали, что экспорт пшеницы из России не превысит 41 млн тонн. При этом многие эксперты давали прогноз в 47–48 млн тонн. Сегодня с большой долей вероятности можно сказать, что и здесь наши предположения оказались близки к реальности.

Что же происходило на зерновом рынке с сентября по начало февраля? До Нового года у фермеров лежали большие объемы зерна и цены на него были низкие. С одной стороны, такая ситуация их разочаровывала, а с другой – стимулировала хороший спрос со стороны наших традиционных импортеров, в первую очередь из стран Центральной Азии и Афганистана. Чуть позднее, в ноябре, к ним подключился Азербайджан. В итоге в декабре мы поставили рекорд по отгрузкам пшеницы на экспорт – 907 тыс. тонн. За 17 лет наблюдений таких отгрузок пшеницы в декабре никогда не было, обычно они составляли 600–650 тыс. тонн. К примеру, в декабре прошлого года мы отгрузили на экспорт всего 490 тыс. тонн пшеницы.

– Получается, все-таки фермеры поторопились продавать зерно…

– Они торопились продавать, потому что нужно было гасить к концу года обязательства по лизингам и кредитам и платить зарплату работникам.

– Как-то изменилась география отгрузок? За счет каких направлений был реализован такой большой объем зерна?

– Существенно география не изменилась, но к покупателям нашего зерна добавился Азербайджан. Эта страна тоже является нашим традиционным покупателем, хотя и не постоянным, объемы поставок нашего зерна туда идут небольшие. Последний раз отгрузки зерна в эту страну были в первой половине 2023 года.

– Чем привлекло наше зерно азербайджанских трейдеров?

– У нас была более привлекательная цена на зерно, чем на юге России, там она гораздо выше из-за близости к портам и меньшего сбора в этом году. К тому же эти места покупатели «пропылесосили» еще осенью и все качественное зерно оттуда вывезли. В то же время цена на зерно на азербайджанском рынке была порядка $210–212 (111–112 тыс. тенге). В то же время цена на зерно четвертого класса на юге России составляла порядка 14 тыс. рублей (72 тыс. тенге), а это основная позиция зерна этого региона. Третий класс на юге России стоил на наши деньги 83 тыс. тенге. При этом цена в порту уже была в пределах 17–18 тыс. рублей (порядка 94 тыс. тенге), а стоимость доставки до порта при среднем плече 300 км – от 1,5 до 2 тыс. рублей. Поэтому понятен интерес к нашему зерну из-за такой разницы. К тому же на юге цены двигали вверх низкие запасы зерна из-за засухи. В целом, по оценкам экспертов, Россия с июля по январь отгрузила чуть более 30 млн тонн пшеницы. На начало февраля до конца МГ оставалось отгрузить на экспорт еще порядка 13 млн тонн. Но с 15 февраля по 30 июня 2025 года в России действует утвержденная Правительством тарифная квота в размере 10,6 млн тонн пшеницы.

– Откуда сегодня идут массовые отгрузки российского зерна на экспорт?

– Массовые отгрузки в черноморские порты идут из Поволжья, центра России, Черноземья, откуда выметается самое ценное по качеству зерно, и начинаются его отгрузки из уральских и сибирских регионов.

– Осенью, перед введением запрета на импорт зерна в Казахстан, у чиновников были опасения, что сибирское зерно хлынет на казахстанский рынок и уронит цены.

– Мы сразу говорили, что этого не произойдет, то есть наша цена и цена сибирского зерна были практически одинаковые. А если еще добавить стоимость доставки до Казахстана и НДС, то возить российское зерно в нашу страну было просто невыгодно: сибирское зерно четвертого класса с учетом уплаты НДС и транспортных расходов до приграничных элеваторов обошлось бы примерно в 78–80 тыс. тенге. К тому же из-за неблагоприятных погодных условий в августе – сентябре в Сибири было не так много зерна третьего класса (погодные условия в период уборки в 2024 году там были похожи на наши в 2023-м). Соответственно, урожай по качеству они получили схожий с нашим в 2023 году: было много проросшей пшеницы, плюс к тому у них тоже были вспышки болезней на зерновых, что сказалось на качестве зерна – натуре, клейковине, числе падения. Осадки во время уборки привели к прорастанию зерна. Таким образом, высококачественное зерно Сибири самой нужно было, и на экспорт в Казахстане его не было смысла отгружать, а отправлять четвертый класс, имевший более низкую цену, тем более было невыгодно. К тому же в Казахстане доля зерна третьего класса была гораздо выше уровня прошлого года – около половины всего собранного урожая.

– А россияне готовы покупать нашу пшеницу третьего класса?

– Возможно, они бы ее покупали, если бы не запрет Россельхознадзора на импорт пшеницы, который действует по сей день. Сегодня мы можем через Россию зерно везти только транзитом в порты, с дальнейшей погрузкой на судна. При этом Казахстан свой запрет на импорт пшеницы снял с 1 января.

– Эти взаимные запреты, которые произошли в прошлом году, отразились на ситуации на зерновом рынке?

– Никак это не сказалось, а лишь внесло сумятицу и нервозность в отношения. Экспорт зерна в Казахстан хорошо выручал алтайских фермеров, но в связи с действующим запретом Россельхознадзора они от этого не выигрывают… Ранее, в связи с нашим запретом, у них был коллапс в какой-то момент, при переполненных элеваторах цена на пшеницу резко упала: пятый класс торговался по 7,5–8 тыс. рублей (порядка 40 тыс. тенге).

– Учитывая, что качественного зерна, да и вообще зерна, на юге России уже нет, возможно, алтайское зерно теперь пойдет на Краснодар…

– И оно пошло, причем не только в черноморские, но и в балтийские порты, и на северо-запад России, потому что были выделены субсидии на транспортировку двух миллионов тонн зерна из Сибири в эти направления.

– Узбекистан заявлял, что в 2024 году собрал рекордные 8 млн тонн зерна. В Афганистане тоже был хороший урожай. Это как-то влияет на объемы казахстанского зерна, которые идут на эти рынки?

– Наше зерно туда идет также хорошо, как и в прошлые годы. Оно не может туда не пойти, потому что потребность Афганистана порядка восьми с половиной миллионов тонн. И даже при хорошем урожае эту потребность они не закроют. Узбекистан также нуждается в импортной пшенице, как Таджикистан и Туркменистан. Казахстан за прошлый год по всем направлениям экспортировал пшеницы 5 млн 170 тыс. тонн, а вместе с мукой в зерновом эквиваленте этот объем составил 7 млн 700 тыс. тонн. Если брать за основу объемы прошлого года, то нам еще дополнительно нужно экспортировать примерно 3–3,5 млн тонн пшеницы. В итоге экспорт пшеницы должен составить 11–11,5 млн тонн.

– А сейчас сколько уже продали?

– На 1 января текущего года экспортировали 2800 тыс. тонн пшеницы плюс 1 млн тонн муки в зерновом эквиваленте. Времени до нового урожая остается еще восемь месяцев, однако на массовые продажи его не более четырех месяцев.

– Мы успеем его продать?

– Сложно пока сказать, но перспективы есть, так как Россия традиционно уходит из активных продаж на мировом зерновом рынке во второй половине сезона, и у нас шире открывается окно возможностей.
С другой стороны, в Казахстане до сих пор обсуждается вопрос введения субсидий на транспортировку зерна до морских портов, так как нас интересуют и дальние рынки. И все ждут этого решения. Если оно будет принято, то наше зерно сможет туда поехать.

– О каких рынках идет речь?

– В основном это рынок Северной Африки и Ближнего Востока.

– Как сегодня чувствует себя ячмень?

– Ячмень живет своей, довольно хорошей жизнью. Понемногу грузится в Китай и активно в Иран. Причем его не надо поддерживать, он и так будет реализован. Цена на ячмень сейчас порядка 70 тыс. тенге за тонну, и в данной ситуации она вполне нормальная. А вот пшенице действительно нужна поддержка – либо транспортные субсидии, либо массированный закуп Продкорпорацией, а еще лучше комбинация из этих двух видов поддержки. По поручению Главы государства Продкорпорация сделала прямой закуп у фермеров 155 тыс. тонн пшеницы. Но это капля в море, менее 1% от урожая.

– Были годы, когда Продкорпорация закупала 3 и даже 5 млн тонн...

– В рекордном по урожаю 2011 году она закупила около 5 млн тонн. В 2024 году собрали почти такой же большой урожай, как и в 2011-м, но почему-то закуп, вместе с форвардным финансированием, составил лишь 1 млн тонн. Причем такой закуп выгоден всем: и Продкорпорации, и государству, и фермерам. Пример 2012 года – тому подтверждение. Продкорпорация это зерно продаст по хорошей цене, так как она будет расти. Причем и сами заработают, и фермерам помогут, и из Нацфонда не придется деньги просить. Прирост цены на зерно всего за один последний месяц составил 10–12%. Это хорошая динамика. Если зерно четвертого класса стоило 50–54 тыс. тенге в декабре, то на начало февраля уже стоит 64–66 тысяч, пшеница третьего класса, соответственно, стоила 62–64, а сейчас 70–72 тысячи. Ячмень поднялся в цене с 54–57 до 68–70 тысяч.

– Какой вы видите дальнейшую ценовую перспективу?

– Рост цен на зерно будет продолжаться. Но глубина роста и, главное, фундаментальные факторы, влияющие на рост, могут быть самые разные. К примеру, на этот показатель могут повлиять введение субсидий на перевозку зерна и ситуация с состоянием озимых в России (если они и дальше будут плохо себя чувствовать, то цена на зерно будет расти). Следующий фактор – всевозможные регуляторные меры, запреты на ввоз или вывоз и т. д. и т. п. Они могут сыграть как на повышение, так и на понижение цены.

– Введет, например, наш Минсельхоз где-нибудь в июне запрет на вывоз зерна, опасаясь, что россияне его вывезут из-за нехватки своего зерна …

– И такое может быть.

– Что происходит с твердой пшеницей? На конференции говорилось, что ее в этом году на мировом рынке будет с избытком.

– Из-за влажных условий в прошлом августе большая часть зерна имеет низкое качество и прежде всего низкую стекловидность. Было много проросших зерен. Поэтому больших объемов качественной твердой пшеницы на рынке у нас нет. Но она все равно будет реализована – ее «распробовали» наши птицеводы, потому что в твердой пшенице высокое содержание белка, 15–17%, что выше, чем у мягкой. А белок определяет ценность кормов. Получается, что выгоднее купить меньший объем пшеницы на корм, а отдача от нее будет больше.

– Сейчас цены на твердую пшеницу в каких пределах держатся?

– Все зависит от качества. Зерно неклассной твердой пшеницы и пятого класса стоит от 50 до 60 тысяч, четвертого класса – в пределах 75–80 тыс., третьего класса – в зависимости от содержания белка и стекловидности от 90 до 130 тысяч.

– «Порекомендуйте, что мне сеять в этом году?» – с таким вопросом к нам в редакцию обращаются фермеры накануне посевной. Как бы вы ответили на этот вопрос?

– Сеять нужно все: бобовые, масличные, зерновые, но подходить к этому вопросу опять же с учетом региональности, оснащенности техникой и специфики хозяйства.

– Многих интересует, какая будет цена на зерно к моменту уборки нового урожая. Если допустить, что ситуация на рынке будет спокойная и никаких «черных лебедей» ниоткуда не вылетит, то какой вы видите ценовую перспективу?

– Цена, по моим ощущениям, скорее всего, еще немного подрастет, и к моменту уборки следующего урожая мы не увидим экстремально низких цен, если, конечно, не случится каких-то экстраординарных событий. Тогда, думаю, цены нового урожая пшеницы будут стартовать с позиции примерно 85–90 тыс. тенге.

Полную версию статьи читайте в журнале «Аграрный сектор» №4 (62).